– Здесь Латыш.

– У нас минус один.

– Принял. Продолжайте.

– Делаем.

– Ну вот. Совсем даже не напрасная затея, – хмыкнул Дог, комментируя короткий радиообмен.

При этом вид у него был более чем довольным. А то как же, им ведь удалось подловить на два мутанта больше. Н-да. Извечный дух соперничества, кто выше, быстрее, сильнее, у кого больше и даже толще. Мальчишки – они и в восемьдесят мальчишки.

Уже заканчивали установку последнего сюрприза, когда в глубине леса послышались вой, рык, болезненный рев и яростный человеческий крик. Именно яростный, Дмитрий попросту не мог подобрать ему иного определения.

– За мной. Держим сектора, – тут же скомандовал Дог.

Дмитрий по обыкновению нервно сглотнул вдруг обильно потекшую слюну. Заметил за собой такую странность. Нервы – они у всех по-разному проявляются. Правда, появилось только здесь, но, признаться, раньше ему как-то не приходилось реально бороться за свою жизнь.

Примерно метров через двести вышли на небольшой пятачок, поросший пальмами и лишенный подлеска. Стволы, конечно, не давали полного обзора и не позволяли свободно вести огонь, но это не шло ни в какое сравнение с участками, поросшими кустарниками.

Дог присел на колено и подал сигнал замереть. Дмитрий вскинул было винтовку, но почувствовал, как на плечо опустилась рука. Глянул. Энрико молча покачал головой. Потом сделал жест, означающий наблюдение. Похоже, они не хотят портить своему другу его последнюю битву.

Теперь понятно, отчего противники Рольфа были едва ли не нашинкованы. Метрах в семидесяти от них, среди голых стволов шла самая настоящая рубка. Гвоздь, а больше некому, орудуя двумя мачете, как какой-то былинный богатырь, бился сразу с четырьмя мутантами. И еще несколько уже валялись на земле. Нефедов видел, как он отсек руку одному из нападающих.

Потерявший конечность бросился бежать, зажимая обрубок, фонтанирующий кровью. Гвоздь не мог ему помешать, потому что в этот момент на него сзади набросился второй мутант.

– Стрелок, – подал команду Дог.

– Принял.

Хлоп-п! И выгнувшийся дугой мутант рухнул в траву. Еще один на добивание в голову. Все. Окончательный абзац. В пылу схватки никто из дерущихся не обратил внимания на легкие хлопки, которые никак нельзя было соотнести с выстрелом.

Казалось, Гвоздю пришел конец. Но не тут-то было. Почувствовав опасность, он резко опустился на колено и наотмашь рубанул понизу. Это сколько же в нем силы, если он махом отрубил голень чуть ниже колена! Ничего подобного Дмитрий до этого не видел, да и вряд ли еще увидит. Мутант огласил лес очередным яростным криком, полным боли и отчаяния, и завалился на спину, катаясь по земле.

Гвоздь же, уже не обращая внимания на выведенного из строя противника, ушел в перекат, уклоняясь от атаки третьего. Причем не просто так, а навстречу четвертому. Одновременно с тем, как он встал на колено, мачете в левой руке впилось в брюхо мутанта. Тот взревел и нанес удар своей уже когтистой лапой по его голове. Не сказать, что наемник перенес атаку безболезненно. Однако Дмитрий был уверен, что ему бы такой плюхой если не проломили череп, то точно сломали бы шею. Звук удара донесся даже до его слуха.

А вот Гвоздь как ни в чем не бывало сунул второй клинок точно в солнышко. Мутант тут же запнулся и рухнул на колени. Наемник поднялся и, вынимая клинки, одновременно обтек стоящего на коленях противника. Левый мачете оказался на горле и с легкостью вскрыл гортань. Толчок коленом – и поверженный враг рухнул грудью на землю, корчась и захлебываясь собственной кровью.

Третий противник, замерев напротив Гвоздя, оскалил клыки в немом рыке. Наконец взревел, накачивая себя яростью, стукнул себя руками в грудь, как горилла какая. Или лапами? Нет, скорее все же руками. Ошеломив человека своим боевым ревом, мутант бросился в атаку.

Ну как ошеломил. Он, наверное, предполагал подобный эффект. На деле же Гвоздь бросился ему навстречу, ломая задуманную атаку. Уклон вправо, с одновременным разворотом, левый клинок по широкой дуге нагнал затылок мутанта, пронесшегося мимо. Срубить голову не срубил, но пробежавший еще пару шагов противник запнулся и упал на землю. Стремительно приблизившись к нему, Гвоздь с хрустом и треском нанес удар по голове.

Подошел ко второму противнику, с отрубленной ногой. Тот пытался уползти, но кто же ему это позволит. Сломив защиту и при этом едва не срубив напрочь руку, наемник добрался до головы мутанта. Подошел к лежащему со вскрытой глоткой, провел контроль, врезав по черепу, и обернулся в их сторону.

– Ну и какого хрена это было?! Я вас просил вмешиваться?!

Злой или даже разъяренный. В крови, в своей и чужой. Дмитрий наблюдал как минимум две серьезные раны на груди и одну на бедре. Но наемник все еще полон сил. Во всяком случае, впечатление именно такое. Четвертый уровень. Все же это ой как серьезно.

– Извини, дружище, но тот безрукий сбежал бы. Гнаться тебе было некогда, – оправдываясь и разведя руками, ответил Дог.

– Нагнал бы его по пятнам крови.

– Других найдешь. Их тут как грязи.

– Других. Жрать уже хочется, сил никаких нет. Того и гляди слабеть начну.

– Можем подогнать консервы.

– Засунь их себе… Чем больше буду жрать, тем быстрее обращусь.

– И сколько ты продержишься на голодный желудок? Со жратвой, при любом раскладе, часов десять у тебя есть точно. Без – долго не протянешь. У нас и так метаболизм ускоренный, а у тебя к тому же началась регенерация. Понимаю, что раны несерьезные, но… – Дог неопределенно пожал плечами.

– Давай консервы, – наконец решил Гвоздь.

Три банки тушенки он проглотил, как говорится, одним махом. Еще три рассовал по карманам. Ну и правильно. Совсем не обязательно над собой измываться. Тем более что решимости идти до конца в нем хоть отбавляй.

Видно, что чувство голода не унял, но в то же время больше не лезет. Модификанты едят больше, но, вопреки расхожему мнению, не за один присест. Просто, в отличие от среднестатистического человека, им требуется не меньше пяти приемов пищи. Так что желудки у них не бездонные. Не у всех, ясное дело, тут зависит сугубо от человека. Но связавший свою жизнь со службой в боевых подразделениях жрать, как не в себя, не станет.

– Я гляжу, вы нашли Рольфа, – кивая на мачете Дмитрия, произнес Гвоздь.

– Похоронили то, что от него сталось, – подтвердил Дог.

– Хорошее дело. И скольких он прихватил?

– Мы нашли семерых.

– У меня уже восемь, – довольно осклабился Гвоздь. – И пока не вечер.

– Кстати. Латыш – Догу.

– На связи, Латыш.

– Нашли Гвоздя. Пока минус восемь.

– Пока? Жив?

– Сидит тушенку рубает.